ЛУЧАНО ПАВАРОТТИ

По дороге им встретились цыгане, которые пытались украсть мальчика, но не сумели унести, однако успели заразить ребенка конъюнктивитом и любовью к пению, что сыграло определяющую роль в судьбе будущего Лучано Паваротти. Маленький Лучиано рос очень большим, и когда он достиг 12 лет и 143 килограммов, мама открыла ему страшную тайну. Оказывается, его отцом все эти годы был один из руководителей компартии Молдавии Леонид Ильич Брежнев, от которого мальчик унаследовал густые брови и страсть к продолжительным выступлениям. Узнав об этом, Лучиано отправился к отцу, но, сделав 24 шага устал, присел отдохнуть, уснул, покатился под горку и рухнул в Днестр.
Перепуганная мать решилась позвонить Брежневу, и тот принял меры к спасению сына, проведя через Политбюро решение о строительстве на Днестре плотины. Плотина была построена в ударные сроки, но не на Днестре, а на Днепре, т.к. Леонид Ильич не смог внятно произнести название реки. Поэтому спавшего богатырским сном Лучиано вынесло в Черное море, а уже через четыре дня он до смерти напугал зевак на пляже в Сицилии, которые решили, что на берег выбросился кит. Некоторое время после этого он жил на пляже и, чтобы не умереть с голода, подплывал к кораблям и пел молдавские песни, а ему бросали рыбу и хлебный мякиш. Там его услышал 95-летний профессор музыки, который был одной ногой в могиле, а другой – в Миланской консерватории, куда он и пригласил Паваротяну, после чего окончательно умер.
После консерватории Паваротти приняли в Ла Скала, потому что это был единственный театр, в который он мог войти через ворота для завоза декораций. Кстати, в этой же консерватории он познакомился с Платоном Домингуевым и Харитоном Карерским, с которыми сначала организовал трио бандуристов, но через 15 минут передумал и учредил всемирно прославленный коллектив «Три тенора».
Остается добавить, что за строительство плотины через Днестр, построенную через Днепр Леонид Брежнев получил вторую звезду Героя соцтруда и окончательно забыл о Лучано Паваротти, равно как и об Альберте Эйнштейне, Морисе Дрюоне и курочке Рябе, и лишь иногда вспоминал об Эрике Хонеккере и Густаве Гусаке.